Студент-радиофизик четвертого курса СГУ им. Питирима Сорокина Марк Санин уже более пяти лет собирает экспонаты времен Великой Отечественной войны. Большая часть его коллекции – более 500 единиц – медицинское и хирургическое оборудование, идентичное тому, что использовалось в госпиталях на полях сражений Великой отечественной войны. О самых интересных экспонатах и сложностях в поиске Марк рассказал медиацентру Verbum.
Темой Великой Отечественной войны Марк Санин заинтересовался еще со школьных лет. Постепенно он начал углубляться в военно-полевую медицину и стал изучать воспоминания фронтовых медиков, материалы учебников полевой хирургии 1939-1942-х годов:
— В 10 классе я готовил открытый урок для младших классов, посвященный 75-летию Сталинградской битвы. Тогда и обратил внимание, что в моей личной коллекции для выставки было уже несколько элементов военно-полевой медицины. Начал интересоваться, в итоге эта тема очень меня увлекла. Сначала я демонстрировал перевязочный пункт, потом он разросся до операционной. Раньше я разворачивал все просто на столе, когда появилась палатка, сформировалась идея, что это будет полноценное место действия, крытая выставка. Сегодня у меня перевязочный пункт, операционная и зона обслуживания работы операционной, где происходит стерилизация и подготовка хирурга к операции. Нам удалось полностью воссоздать ситуацию, когда хирург работает не в перчатках, а с полностью обработанными руками. Так на поле боя операции проходили чаще всего без защитных средств.
Эта выставка – уникальна для Республики Коми, реконструкторов полевой хирургии в регионе нет, так как медицина, а особенно хирургия, требует тщательного подбора большого количества мелких экспонатов.
Под каждый выход Марк продумывает сценарий и приглашает помощников, которые отыгрывают роль хирурга и младшего медицинского персонала. Чаще всего отрабатываются самые популярные для полевого госпиталя манипуляции – извлечение инородных тел – осколков и пуль, а также ампутация конечностей. Зимой команда участвовала в реконструкции Штурма Ступинской высоты. Там операционная работала в непрерывном режиме, принимая раненых, которых санинструкторы подвозили на конной упряжи с поля боя.
— Если мы выходим на мероприятие, где идет постоянный поток посетителей, у которых нет возможности посмотреть сценку от начала до конца, мы рассказываем все поэтапно, отвечаем на вопросы. Потому что для нас приоритетно – объяснить зрителям, что происходит, — подчеркивает Марк.
Сам он чаще всего отыгрывает рядового-красноармейца, сержанта с руководящей ролью в форме образца 1943 года, либо политрука. Хирурга, по несчастливой случайности, Марк сыграть пока не может – аутентичные хлопковые медицинские халаты с завязками сзади и воротником-стойкой удалось достать только 46-48 размеров. К слову, с поиском одежды и обуви старого пошива у реконструкторов большая проблема: ходовые размеры мужских кирзовых сапог времен ВОВ – 36-38, мужской одежды – 44-48.
Общее число экспонатов, включая одежду, в коллекции Марка – около 600. К медицинскому блоку из них относятся более 500 предметов, а к хирургии – около 300.
Экспонаты студент отыскивает на вторичном рынке – как онлайн, так и офлайн, отслеживает информацию о вскрытии складов военного резерва. Несмотря на то, что мелкий инструментарий там практически найти, можно раздобыть настоящие сокровища. Так, Марк три года «охотился» за хирургическим столом и наконец приобрел абсолютно новый СОП – стол операционный полевой 1958 года производства, созданный по ГОСТу военных времен.
— В своем компактном варианте он укладывается в ящик. Из этого ящика собирается стол, на который выкладываются хирургические инструменты. То есть стол вместе с комплектационным ящиком формирует полноценную рабочую зону для хирурга. В полном сборе он весит 90 килограмм и собирается под разные форматы: для пациента в сидячем положении, акушерских потребностей, также у него есть крепление для ремней, чтобы человека можно было зафиксировать. В общем, стол собирался под нужды хирурга и пациента. Цвет моего стола – послевоенный. У операционных столов на войне была неприятная особенность – они ржавели, потому что делались из металла, а не из нержавейки, как сейчас. Поэтому его красили ближайшей доступной краской. Чаще всего это краска, которая использовалась для техники, поэтому они были либо пятнистые, либо так называемого цвета танка. Мой стол базового цвета, так как он совершенно новый. Вскрывался склад государственного резерва, выставили на продажу нужный мне стол. Мне повезло получить этот стол в солидоле, я его сам вскрывал, снимал пломбы, — делится Марк.
Еще один ценный экспонат коллекции – ртутный тонометр. Часто предметы, созданные в начале и середине прошлого века, приобретаются в неисправном состоянии, а иногда их приходится и вовсе собирать по частям. Здесь оказываются очень кстати знания и навыки радиофизика:
— Тонометр появился одним из последних. Главные условия, когда я его искал – целый ртутный резервуар, целая груша и манжета. Все остальное пришлось восстанавливать: я восстанавливал полностью корпус, трубки. Сейчас он фактически рабочий. Для того периода этот тонометр считается экспериментальным, он сделан не из пластика, а из материала, напоминающего эпоксидную смолу. У основной массы тонометров корпуса были деревянные, они плохо сохраняются, найти такие сложно, а также они очень дорогие – до 50 тысяч рублей.
Также с нуля Марк восстановил прибор для наркоза эфиром или хлороформом – испаритель Джеймса Янга Симпсона – искал фотографии, схемы и собирал сам.
— Эти приборы очень сложно сохранить, я искал фотографии по выставкам, книгам, плюс чаще всего они были кустарного производства. Я покупал отдельно колбу, маски, шланги, трубки и собирал, — рассказывает он.
При поиске предметов для экспозиции главная сложность состоит в том, что нет специализирующихся на этом продавцов – многие старьевщики не знают, чем конкретно они торгуют, поэтому чаще искать приходится по бытовым названиям, аналогиям, сравнениям чем по документально закрепленным названиям.
— Вещей, прошедших военные госпиталя того времени, у меня нет. Такие вещи чрезмерно дорогие и имеют состояние для хранения за стеклом, я же стараюсь сохранить возможность дать потрогать историю зрителям, — поясняет Марк.
Также среди ценных составляющих коллекции – скрутка с хирургическими инструментами на 50-60 предметов, индивидуальный перевязочный пакет 1942 года, коллекция из трех ампутационных пил.
Несмотря на то, что вся коллекция пока хранится у Марка дома, останавливаться в поиске и приобретении новых артефактов он не собирается.