На сцене «БЭТ» сыграли непростую историю любви.
18 декабря артисты театра-студии «Большая Энциклопедия Театра» под руководством Сергея Шестакова представили зрителям спектакль «Всё не так!» по мотивам романа Ким Хо Сика «Она со странностями».
История, в общем-то, не нова: это трагедия о том, как одна несостоявшаяся встреча позволяет обстоятельствам разрушить отношения и совместное счастье. Я уверен, что подобное случается в нашем городе повсеместно. Действие из Японии (предположительно) перенесено в Сыктывкар.
Обычно в большинстве молодёжных театров, инсценировка прозаического произведения представляет собой компиляцию избранных эпизодов, особенно если инсценируется роман — жанр масштабный. В свою очередь, такая компиляция не что иное, как клиповая нарезка с чёткими границами, что видно уже по самой форме спектакля: переход между единицами драматургической основы – это выключенный свет вкупе с играющей музыкой и шумом смены декораций. При том, что сцены взаимосвязаны фабулой и героями, такое решение постановки рушит её целостность и динамику.
Синтаксис кинематографа включает в себя разные виды монтажа – например, ассоциативный. Так почему бы и в театре не связывать эпизоды чем-то более интересным, кроме как «тёмным экраном паузы»? Нет, такой переход никто не запрещал и запретить не может, но, во-первых, это штамп молодёжных театров (куда ни глянь – хоть в воркутинский, хоть в кунгурский), во-вторых, он должен быть оправдан. На языке театра оправдать – значит обыграть. Тогда динамика не будет рушиться, и спектакль будет выглядеть цельно. У спектакля «Всё не так!» с этим – согласно названию. Увы.
Урезание первоисточника также сказывается на выписанных параллельных линиях отношений героев: в частности, Сергея (Игоря Седрисова) и Кати (Натальи Майбуровой). Вроде как и друзья, а тут – хлобысь такая сцена в кафе! – и зритель начинает подозревать, что межгендерной дружбы действительно не бывает и с нетерпением ждёт здесь бурного развития отношений… Но нет, всё возвращается на круги своя. И Сергей будто ничего не заметил, и Катя будто ничего не сделала. А ещё Андрей (Алексей Гридин) взялся будто из ниоткуда: единственная не совсем внятная сцена в начале, а какой пафосный поединок в финале! Опять же, линия урезана – притом до вопиющего неприличия. В спектакле про человеческие отношения всему следует быть выдержанным и внятным. Но всё не так опять.
Декорации просты: диван с накидкой и подушками, скамейка на автобусной остановке (эту мебель образует ряд из трёх стульев) и огромное полотно чёрной ткани, разграничивающее сценическое пространство и закулисье (как представишь теснящихся на этом мизерном треугольничке бедных артистов, аж страшно становится). То есть, крайняя театральная условность считается режиссёром якобы соблюдённой. Но вот в сцене возникает момент, когда герой снимает накидку (замечу, не в межсценическом переходе), обнажая ряд стульев, и обозначив так переход к воспоминаниям о встрече с Юлей на остановке. Снова неоправданный момент, поскольку дальнейших метаморфоз с декорациями во время спектакля не происходит! Даже в следующих сценах диван и скамейка на остановке меняются ролями только во время «тёмной паузы». Ещё одна линия не доведена до конца.
А главная декоративная претензия всё-таки к залу: «Пятый угол» имеет подмостки, но рисунки на стенах в спектакле ни к селу, ни к городу. Нельзя забывать, что каждая деталь на сцене воспринимается как часть театрального действия. И если смогли натянуть чёрное полотно кулис (о, ужас!), то, может, есть вариант завесить как-нибудь и стены?
Говорить об актёрской игре в молодёжном театре в его привычном понимании, думаю, не стоит – надо всё-таки понимать, с чем имеешь дело и чего ждать и требовать. Поэтому ограничусь лишь несколькими вопросами. Насколько актёрам близок материал, с которым они работали? Насколько интересен? Стал ли он для них чем-то личным? Насколько материал для них важен? Насколько хорошо они его чувствовали? Какого бы литературного качества ни был оригинальный текст Ким Хо Сика, но явно работа с ним требует многих личных, личностных усилий от артистов. Многих душевных затрат – ибо спектакль о чувствах и отношениях. Но о чём можно говорить, когда актёр кричит, лишь чтобы скрыть собственную зажатость (вслед за героиней хочется спросить: «Ты чего кричишь?») А зажатость, к сожалению, есть. И не в первую очередь ввиду неподходящего материала. И вспоминая ещё один режущий момент, когда героиня ударяет героя по руке, а он хватается за щёку, хочется воскликнуть: «Друзья, ну зритель не дурак же, почему вы его так нагло обманываете?» Тем более, мировая актёрская практика выработала целый арсенал правдоподобных иллюзий ударов, раз уж на то пошло.
К сожалению, тенденция большинства молодёжных театров нынче такова, что акцент делается на количество спектаклей, а не на их качество. Никто от ребят-артистов не требует игры а-ля Смоктуновский, Приёмыхов, Даль, Цыганов…но ведь потенциал молодых можно показать получше, позволив им раскрыться душевно. А как это сделать – у каждого режиссёра свой метод. Недаром у великих поставщиков спектаклей актёры свободные и радуют глаз.
И, разумеется, никогда не забывать о сверхзадаче: «Для чего я всё это делаю?». Как актёрам, так и режиссёру.
P.S. Друзья, запомните пожалуйста, что сценарий – это произведение для экрана, а пьеса – для постановки на сцене!
P.P.S. В январе выходит первый художественный фильм театра студии и кино «БЭТ» под названием «Санитарный день». Ждём.
Игорь ШОЛЕНКО
Фотографии из официального сообщества студии театра и кино «БЭТ» «Вконтакте»
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции ИА VERBUM.