ИА «Verbum» представляет рецензию Игоря Шоленко на книгу Алексея Сухарова «21».
Игорь Шоленко, студент IV курса направления «Связи с общественностью и реклама», рекомендует прочитать авторский сборник рассказов, стихотворений и эссе «21» Алексея Сухарова, дипломированного бакалавра журналистики и магистранта направления «Русская литература» в Сыктывкарском университете. Это дебют Игоря как литературного критика. Жанр своей рецензии он определил как «отзыв небеспристрастного читателя».
Вечный альманах талантливого максималиста. О книге Алексея Сухарова «21»
21 рассказ. 21 стихотворение. 21 эссе. 21 год крутому парню Лёхе Сухарову.
Едва лишь начав читать книгу, я понял, что разбора, трактовки, обсуждения стоит каждое из 63 представленных произведений — и это не считая пролога и эпилога. Одному Богу известно, возьмутся ли за такую задачу когда-нибудь филологи и искусствоведы, специализирующиеся на постмодернизме, психоаналитики… Мне же хочется судить о прочитанном с точки зрения беспристрастного читателя. Или нет, всё-таки пристрастного. Ибо, во-первых, с автором я знаком лично, во-вторых, просто исходя из некоторого собственного литературного вкуса.
Собственно об авторе я мог бы сказать очень немного. Алексей Сухаров — человек умный, начитанный, по долгу службы (профессиональный журналист) и человеческого достоинства грамотный, с языком и текстами общающийся на «ты». Имеет в отношении музыки в частности и, пожалуй, искусства в целом, радикальные в эстетическом и этическом отношениивкусы. Однако при этих вкусах его жизненная позиция далека от какой-либо маргинальности — Алексей целеустремлёнен, к карьере неравнодушен, при этом умудряется не потерять любовь к искусству и не стать сухим рационалистом. При всём кажущемся нонконформизме он рассудителен и мнение окружающих, в особенности близких, для него немаловажно. Бородат. Вроде всё.
Итак, начну.
Пролог отозвался приятной ассоциацией со стихотворением ШарляБодлера «Благословение». Точно так же автор нескромен, в меру надменен, осознаёт свою миссию, пусть это предназначение даже не как поэта визвестном смысле. Он даже в определённом смысле отрекается от обозначения себя таким образом — если Данте сохранял верность любимой Беатриче до конца своих дней, то наш автор допускает, что однажды забудет ту, «которая основательно изменила» его и его же «отношение к природе вещей».
А теперь — о каждом из трёх разделов книги по порядку, в котором они идут.
Часть первая. Рассказы
Все произведения сборника даны без собственных заглавий, только под порядковыми номерами, поставленными сообразно авторскому вкусу, желанию, либо просто «от фонаря». А почему нет? Постмодернизм же.
Рассказы Алексея Сухарова не лишены эссеистики – «издержки»профессии. Обсуждаемый автор наиболее склонен к рассуждениям, нежели описаниям либо выстраиванию драматургических начал художественной прозы (в плане композиции, развития отношений героев и т.п.). Поэтому часть рассказов имеет очерковый характер и вполне органично смотрелась бы не только в первом, но и третьем разделе сборника.
Определить влияние, которое испытал Алексей, мне затруднительно ввиду малого знакомства с постмодернистской прозой. На ум приходят разве что Фредерик Бегбедер и цикл Дмитрия Глуховского «Рассказы о Родине» из лично прочитанных, да Чарльз Буковски с Владимиром Сорокиным, о которых я знаю только из отзывов читавших.
Без подобного влияния невозможен был бы специфический чёрный юмор, наполняющий почти все рассказы. Притом этот юмор не на уровне отечественных анекдотов про морг и синюшных патологоанатомов, а умный, неодноуровневый, местами даже близкий драматургии Мартина Макдонаха.
По своей разноплановости произведения Алексея близки к рассказам писателя и кинорежиссёра Михаила Сегала (фильм «Рассказы», одноимённый сборник рассказов, повесть «Молодость», фильмы «Франц и Полина», «Кино про Алексеева»). Алексей Сухаров пишет о любви, о жизни и смерти, о человечестве на пороге его эсхатологического завершения, о детях и их не всегда должном воспитании. Алексей каждый рассказ пишет по-разному: то в духе Шукшина опишет встречу с бездомной собакой, то а-ля Стивен Кинг выдаст жуткое сочинение о доме-монстре с лифтом-палачом… реминисценций много, при этом не разрешающихся в подражание. За каждым произведением — биография, личные переживания, самое главное — неординарная личность автора.
Из понравившихся лично мне отмечу прежде всего рассказ под номером 14 от лица одной девушки на стадиях её взросления. У произведения интереснейшая форма — рассказ в форме дневника в письмах к отцу. О как. Это многоуровневая история о взрослении, о переживании отношений с матерью и сверстниками, и — большом заблуждении, преследовавшем героиню 18 лет, не знавшей, что письма её не доходят до адресата. Героине невольно сопереживаешь и вместе с ней чувствуешь обрушение надежд, которое сопровождает последнее предложение последнего письма.
Ещё хочу отдельно отметить следующий, 15-й рассказ. Это своеобразная развёрнутая метафора на жизнь человека, аллегория биографии автора, выраженная в интереснейших образах — хоть образ дороги и стал несколько штамповым, читать, тем не менее, интересно и нет чувства банальности читаемого. И конец логично открыт. Да простит читатель этой заметки мне очередную реминисценцию: сама форма, жанр развёрнутой метафоры мне встречался единожды — это рассказ «По снегу» Варлама Шаламова. Правда, в последнем была аллегория на писательскую деятельность, а не на жизнь человеческую.
Часть вторая. Стихотворения
Вообще я не люблю подавляющее число современных молодых «поэтов». Тех, которые заводят собственные паблики Вконтакте, гоняют с концертами по матушке нашей России, выпускают не только книги, но и диски с собственным чтением под чужую музыку… В общем, раскруткой занимаются больше, чем поэтическим делом, что видно по их так называемым «стихотворениям». Их «стихотворения» нельзя толком относить ни к литературе, ни к музыке, ни к мелодекламативному искусству. Литературой это сложно назвать ввиду полной нелитературности этих текстов, представляющих собой суррогатный продукт, вдохновлённый главным образом стихами Бродского и Маяковского, и то в чьих произведениях молодые видят только форму, вроде как свободную, не требующих знания теории стихосложения. Но они, молодые «поэты», не учитывают, что Бродский виртуозно владел русским языком и словом, а у Маяковского было врождённое чувство ритма, благодаря которым их стихи цельны по содержанию и мысли.
Двадцать одно стихотворение Алексея Сухарова мне понравилось прежде всего тем, что в них есть музыка, есть мелодия стиха. Нет тенденции к полуверлибристической манере написания, свойственной большинству нынешних арткафешных «творцов». Наш автор владеет метром стиха, у него, что немаловажно, есть музыкальный слух и чувство ритма.
Стихи Алексея приземлённые, не пестрят метафорами и иносказаниями, в них, как и в рассказах, много эссеистического актуального рассуждения о любви, о нравах, и о нас, интернетзависимой молодёжи.
Больше всего мне понравилось стихотворение под номером 4. Тема, казалось бы, исчерпана тысячу раз — мы, поколение 90-х, суть поколение потерянное. И тут Алексей предлагает решение отправиться в прошлое, навстречу неоткрытому, неизученному, даже непредполагаемому — для чего? Действовать, реализовываться, не иметь потребления и информационного шума, завлекающих в пучину ненужных сведений и тупых развлечений.
Часть третья. Эссе и опубликованные материалы
И, наконец, область профессиональной компетенции нашего героя, обозначенная в заголовке раздела. С самого первого публицистического творения автор настраивает нас на самый серьёзный разговор. Он хочет говорить прямо о проблемах современного общества, личностного развития в оном, и как в нём выжить человеку, который не хочет идти туда, куда это общество ведёт. И он говорит. Он прямо изобличает молодёжь, подвергшуюся нравственно уничтожительному влиянию социальных сетей. Он прямо говорит, что воспринимаемое нами — дезинформация, которую необходимо фильтровать, чтобы не стать крысой или ребёнком, идущими за одетым в балахон человеком с флейтой. Единственное, что он прямо не сказал — и то только из этических соображений предстоящей публикации в газете — что мир ….нулся (слово скрыто редакцией ИА «Вербум») в край. Это слово автор заменил эвфемизмом. Автор так же смело пишет о нефти и той бессмысленности, в которую низвергаются доходы с неё. Он пишет о том, что мы уничтожаем тех, кто сильнее нас, лишь для того, чтобы утвердиться в собственном положении «хозяев природы»… Срыв покровов с капитализма продолжается в эссе под номером 4 — где обозначен весь обман «социальных цен» и прочих скидок. Невольно задумываешься.
Помните, в обзоре первого раздела я говорил об органичности некоторых рассказов в разделе с эссе? С третьим разделом ситуация налогичная – взять, к примеру, второе эссе, полное чувства отчаяния,неполноты себя без любимого человека. Вполне было бы уместно и в первом разделе.
Третье эссе обязательно к прочтению каждому человеку, решившему посвятить себя журналистике. Пусть отмечаемое в нём говорится не впервой, пусть подобное лежит в перечне жизненных правил большинства крупных журналистов, такие материалы нужны. Прежде всего тем, опять же, кто решил посвятить себя журналистике. Это поистине хороший базис.
В десятом эссе автор вновь обращается к теме детства как источника, земли, на которой взрастает цветок или дерево — полноценный человек. И важности благодатности этой почвы. Ведь от почвы будет зависеть произрастаемое. Тем более детство вообще такой период в жизни каждого, вспоминаемый с особенной любовью и нежностью. Вспомним «Зеркало», «Иваново детство» Андрея Тарковского. В своём откровении из детства Алексей Сухаров, по-моему, откровенен не менее перед нами, читателями. Двенадцатое эссе как нельзя лучше иллюстрирует мой настоящий публицистический опус. Признаюсь, грешу сим даже при написании «в стол». Пожалуй, это ввиду того, что я почти не работаю с текстами, а на моей нынешней специальности (связи с общественностью и реклама) этому не учат толком. Надо учиться растворять мысль в тексте так, чтобы она не растворялась без остатка. Надеюсь, когда-нибудь я обрету это чувство мысли, языка и текста.
В целом я возвращаюсь к тому, что Алексея волнует его собственное поколение и его, поколения, проблемы. И не может не волновать — он ему принадлежит, он движется в его потоке, его сердце бьётся вровень с учащённым пульсом его же поколения. Он видит, он чувствует всё, что происходит с ним. И не остаётся к нему равнодушным. Будь то любое явление — комендантский час, внимание к ветеранам, секс и влюблённость, времяубийство в интернете, «свобода» «выбора» «жизни» (именно так, все три слова в кавычках)…
Только к чему такой безнадёжный эпилог? 63 произведения, которыми автор фундаментально заявил собственную крутость, жизненную позицию, точку зрения на происходящее — и вдруг за каким-то чёртом пуститься, простите, в какие-то сопли о несостоятельности? Лёша, не надо так.
Переделывай эпилог.
Ещё раз: переделывай, чтоб тебя, эпилог для второго издания.
А теперь настал момент моего послесловия к написанному обзору.
Ранняя публикация — это огромное счастье. Она особенно неидеальна перед последующими, и в этом вся её прелесть.
Сборник «21» писал молодой человек. Умный, смелый, способный на дерзость по отношению к установившимся порядкам. И при этом — талантливый. Его книга бесконечно личная, она вся — его миропонимание, его переживания, его детство, отрочество и юность.
Его первая книга, даже если ей не будет суждено стать отпечатком в мировой литературе, останется навсегда с её нынешними обладателями и будет перепечатываться, сканироваться, раздаваться на торрентах и литературных ресурсах, читаться младшими и перечитываться старшими поколениями.
Вечный альманах талантливого максималиста. Подчёркиваю — вечный.
25 июня 2015 года прошла презентация книги. Алексей Сухаров, желаю тебе дальнейших успехов в творчестве и журналистике!
P.S. Лёха, обращаюсь к тебе в третий раз — переделывай эпилог к предстоящему второму изданию! А то ж, ну совсем, никуда не годится…
Фото Валерии КОКОЯНИНОЙ и из личного архива автора
пунктуация и орфография автора