Детство Питирима Сорокина прошло среди народа коми или зырян, как он сам их называл. Именно здесь, среди первозданных лесов, прекрасной северной природы прошли первые годы его жизни. Питирим Александрович очень красочно описывал свои воспоминания о живописной природе земли Коми. Великий ученый не обошел своим вниманием и коми народ. Различным сторонам жизни зырян он посвятил несколько работ, которые и сегодня высоко ценятся среди исследователей. Многое восхищало его в коми народе, например, высокая взаимовыручка, практически полное отсутствие неравенства, равноправие мужчин и женщин, малое количество преступлений и многое другое. Но, несмотря на мир прекрасной природы, окружавший его, детство его не было легким.

Отец — Александр Прокопьевич Сорокин, уроженец Великого Устюга — прошёл обучение в одной из великоустюжских ремесленных гильдий и занимался церковно-реставрационными работами, странствуя из села в село. Мать Питирима Сорокина — Пелагея Васильевна — происходила из коми-зырянских крестьян, была уроженкой села Жешарт Яренского уезда Вологодской губернии. Питирим Сорокин был вторым сыном в семье. Его старший брат Василий родился в 1885 году, а младший брат Прокопий — в 1893 году.

Мать Питирима умерла в 1894 году в возрасте тридцати четырёх лет. После её смерти Питирим и его старший брат Василий остались жить с отцом, странствуя вместе с ним по деревням в поисках работы, а Прокопия забрала старшая сестра матери, Анисья Васильевна Римских, жившая со своей семьей в деревне Римья. Отец обучил Питирима и его старшего брата Василия тонкостям своей профессии.

Отец Питирима был склонен к чрезмерному употреблению алкоголя, вследствие чего у него бывали приступы белой горячки. После того как отец допился до белой горячки, сыновья ушли из дома и стали странствующими ремесленниками. Самостоятельная жизнь братьев складывалась довольно удачно, им удавалось получать заказы на роспись и украшение церквей, изготовление окладов икон.

Именно в маленьком селе Туръя в Княжпогостском районе 130 лет назад появился на свет будущий ученый с мировым именем Питирим Александрович Сорокин. И даже несмотря на то, что долго семья Сорокиных в Туръе не пробыла (отец социолога был известным мастером церковных дел и писал иконы, поэтому приходилось постоянно перебираться из села в село в поисках новой работы), здесь имя Питирима Александровича до сих пор помнят и гордятся знаменитым земляком. В 1999 году здесь был установлен памятник социологу, на открытие которого из США приезжал сын Питирима Сорокина.

Почти случайно попав на приёмные экзамены в специальное заведение по подготовке учителей для церковно-приходских школ, он прошёл испытания и был зачислен. Несмотря на то, что проживание на крошечную стипендию было сложной задачей, через два года Сорокин успешно завершил образование. За отличные результаты ему предоставили возможность продолжить обучение за казённый счёт.

Осенью 1901 года братьев, Питирима и Василия, пригласил на работу в село Гам священник Гамской церкви Иван Степанович Покровский, дальний родственник отца. Он руководил Гамской церковно-приходской второклассной школой, где готовились учительские кадры для школ грамоты в сёлах и деревнях. Как пишет в своей литературной биографии Питирим Сорокин, он, выслушав вопросы и найдя их лёгкими, неожиданно вызвался быть проэкзаменованным вместе с другими детьми. Пройдя все вступительные испытания, он был принят в школу и получил стипендию в пять рублей, из которых на один год оплачивались комната и питание в школьном общежитии. В 1904 году будущий ученый окончил с отличием Гамскую второклассную школу.

Благодаря рекомендациям известного просветителя народа коми Александра Николаевича Образцова, занявшего после смерти Покровского пост директора школы, Питирим получает возможность продолжить учёбу в церковно-учительской семинарии деревни Хреново (в Костромской губернии), где подружился с будущим экономистом Николаем Кондратьевым.

В 1904 году Сорокин приступил к занятиям в школе по подготовке педагогических кадров в Костромской губернии. В тот период в Российской империи бушевали политические волнения. Брожение умов во все времена было типично для студенческой среды. Будущий социолог присоединился к революционной группе, придерживавшейся народнической идеологии. Этот период биографии Питирима Сорокина сыграл значительную роль в формировании его мировоззрения и системы ценностей.

Страстный характер не позволил ему оставаться в стороне от опасной нелегальной деятельности кружка революционеров.

В 1906 году Питирим Александрович вступил в партию социалистов-революционеров (эсеров) и активно включился в процесс распространения революционных идей. В декабре этого же года он был арестован полицией, осуждён и заключён в тюрьму города Кинешма. Тюремный режим был довольно либеральным. Политические заключённые могли свободно общаться, было разрешено чтение книг. По воспоминаниям социолога, время, проведённое в тюрьме, дало возможность ознакомиться с классическими трудами философов-социалистов. Тюремный опыт подсказал будущему учёному и выбор темы первой научной монографии под названием «Преступление и кара, подвиг и награда». Через три с половиной месяца Сорокин был выпущен под гласный надзор полиции.

После заключения будущий знаменитый социолог принял решение прекратить участие в революционной борьбе и посвятить себя науке. Тяжёлая жизнь «бродячего миссионера революции», постоянная угроза ареста, ухудшившееся здоровье потребовали взять передышку и отправиться к родственникам в деревню Римью.

Осенью 1907 года отсутствие каких-либо перспектив на хорошую работу или учёбу в родных местах подталкивают Питирима на переезд в Санкт-Петербург, где будущий ученый приступает к достижению своей основной цели — поступлению в университет.

Для восполнения пробелов в образовании и сдачи экзамена на аттестат зрелости за восемь классов гимназии (необходимое условие для поступления в университет) нужно было поступить в вечернюю школу, но это требовало значительной оплаты. В сложившейся ситуации Питирим решает попробовать поступить на известные Черняевские курсы, воспользовавшись для этого протекцией профессора Каллистрата Жакова, своего земляка.

За свою смелость молодой человек был вознаграждён. Каллистрат Фалалеевич действительно помог ему поступить на курсы, а также пригласил его бывать в своём доме.

На Черняевских курсах преподавал блестящий состав педагогов. Такая среда способствовала интеллектуальному и культурному развитию Питирима Сорокина. Он не только посещал занятия, но и читал классические труды, посещал музеи, спектакли, концерты симфонической музыки, участвовал в работе различных кружков и обществ, вёл просветительскую работу среди рабочих петербургских заводов. Продолжается и дружба с профессором Жаковым. В 1908 году они вместе участвовали в экспедиции по изучению Печорского края.

После трёх семестров учёбы, в феврале 1909 года, Питирим уезжает к родственникам в Великий Устюг, где уже самостоятельно готовится к сдаче выпускного экзамена за гимназический курс. В мае 1909 года он успешно сдал этот экзамен, а в сентябре преодолел последнее препятствие на пути в высшую школу – в канцелярии губернатора он получил «свидетельство о благонадёжности».

Поступать Питирим решил в Психоневрологический институт, открывшийся в 1908 году по инициативе В.М. Бехтерева. В выборе будущего студента сыграли роль не только его более гибкая по сравнению с университетом система обучения, но и то, что в Психоневрологическом институте была открыта первая кафедра социологии, основателями которой были два всемирно известных социолога начала XX века — М.М. Ковалевский и Е.В. Де Роберти.

В июне 1910 года Питирим Александрович подал прошение о зачислении в число студентов юридического факультета Санкт-Петербургского университета, который был выбран им неслучайно. Большинство курсов, затрагивающих социологические проблемы, читалось в то время именно на этом факультете.

Питирим окончил университет в 1914 году и остался на кафедре уголовного права для подготовки к профессорскому званию.

Будучи студентом университета, он проявлял потрясающую работоспособность. За короткое время Питирим Сорокин написал и опубликовал большое количество рецензий и рефератов. В 1910 году появляются первые публикации, в которых он обобщает результаты своих этнографических экспедиций. Это вышедшая в «Известиях Архангельского общества изучения Русского Севера» статья «Пережитки анимизма у зырян» и художественный рассказ «Рыт-пукалӧм» (Вечерние посиделки), опубликованный в «Архангельских губернских ведомостях». Он активно сотрудничал с рядом специализированных научных журналов, посвящённых вопросам психологии и социологии. Главным достижением этого периода биографии Питирима Сорокина стала книга под названием «Преступление и кара, подвиг и награда». Она получила очень высокие оценки в академических кругах.

Несмотря на напряжённую научную работу, Сорокин вернулся к политической деятельности и вновь привлек к себе внимание полиции. Для того чтобы избежать неприятностей со стороны блюстителей закона, он был вынужден, использовав фальшивый паспорт, уехать в Западную Европу и оставаться там в течение нескольких месяцев.

После возвращения в Россию учёный написал памфлет, критикующий монархическое государственное устройство. Это привело к новому аресту. Сорокину удалось освободиться из тюрьмы только благодаря заступничеству своего наставника Максима Ковалевского, который являлся депутатом Думы.

В драматическом 1917 году Сорокин женился на Елене Петровне Баратынской, потомственной дворянке из Крыма. Они познакомились ещё в 1912 году на литературных вечерах в доме К.Ф. Жакова. Елена Петровна окончила Бестужевские курсы, по образованию она ботаник-цитолог. Позже у них родились два сына – Пётр и Сергей.

В краткой биографии Питирима Александровича Сорокина невозможно упомянуть все события, свидетелем и непосредственным участником которых он стал в бурные годы крушения Российской империи. Учёный оказывал содействие работе Временного правительства и даже исполнял обязанности секретаря министра-председателя Александра Керенского. Сорокин раньше других увидел серьёзную угрозу в партии большевиков и требовал применения жёстких мер для укрепления порядка и стабилизации ситуации в стране.

После Октябрьской революции он вступил в борьбу с советской властью и принял участие в попытке её свержения, был арестован большевиками и приговорён к расстрелу. Однако в обмен на публичное обещание отказаться от политической деятельности ему не только сохранили жизнь, но и вернули свободу. Учёный возобновил научную и преподавательскую работу в университете.

Арестованным предложили простой выбор: быть расстрелянными или навсегда покинуть страну. Доктор социологических наук и его супруга уехали в Германию, а затем в Соединённые Штаты Америки. С собой они увезли только два чемодана, в которых находилось самое важное — рукописные основные труды. Биография Питирима Сорокина с начала академической карьеры и до момента изгнания из родной страны стала называться русским периодом его творчества. Знаменитый учёный был навечно депортирован, но избежал физической расправы и смог продолжить свою деятельность в далёкой Америке.

В 1923 году чета Сорокиных приехала в США для чтения лекций о революционных событиях в России. Питирим Александрович получил предложения о сотрудничестве от университетов Миннесоты, Висконсина и Иллинойса. Ученому понадобилось менее года для того, чтобы свободно овладеть английским языком.

В 1930 году социолог принял американское гражданство.

В Америке он написал и опубликовал книгу под названием «Страницы русского дневника», которая представляет собой личные воспоминания о бурном революционном времени.

Работы Питирима Сорокина, созданные в эмиграции, внесли значительный вклад в мировую социологию. Всего за несколько лет жизни в США он написал массу научных трудов, в которых изложил свои теории устройства человеческого общества. Сорокин стал заметной фигурой в американских академических кругах и в 1931 году получил предложение возглавить факультет социологии во всемирно известном Гарвардском университете, которым он руководил до 1942 года. В 1931-1959 годах являлся профессором Гарвардского университета. В 1965 году стал президентом Американской социологической ассоциации.

Роберт Мертон, его ученик, в своих воспоминаниях подчеркивает противоречивость и цельность личности своего учителя. Сорокин отличался «научным нетерпением всё охватить», острым критицизмом, и хотя «Сорокин подходил к чужим работам со скептицизмом, рассматривая их с самых высоких общенаучных позиций», это не мешало ему «относиться к аспирантскому творчеству как к последнему слову в науке» и включать подготовленные Мертоном «куски» текста для «Социокультурной динамики» прямо в свою книгу.

В основном труде «русского» периода — двухтомной «Системе социологии» (1920 г.) — общество рассматривалось как социокультурная система; сформулированы основные принципы теории социальной стратификации и социальной мобильности (эти термины он и ввел в научный оборот), структурирована теоретическая социология, в которой выделены четыре раздела: учение об обществе, социальная механика (определение статистических законов общества), социальная генетика (происхождение и развитие общества), социальная политика (частная социологическая наука).

Основой социологического анализа исследователь считает социальное поведение, социальное взаимодействие индивидов, которое он рассматривает как родовую модель и социальной группы, и общества в целом.

Общество — это процесс и результат социального взаимодействия (взаимодействия многих индивидов), его результат ­— их приспособление к среде обитания. В процессе такого приспособления возникает социальный порядок общества, основной тенденцией развития которого является социальное равенство.

Развитие человеческого общества происходит путем эволюции и революции. Социальная эволюция представляет собой постепенное и прогрессивное развитие, основанное на знании общества, реформах, кооперации людей, стремлении к социальному равенству. Социальная революция - быстрое, глубокое прогрессивное или регрессивное развитие общества, основанное на насилии одного класса над другим. Оно меняет характер социального равенства.

Опираясь на опыт личного участия в двух российских революциях 1917 года, ученый выделяет их основные причины: подавление основных потребностей большинства населения существующим общественным строем, неэффективность этого общественного строя, слабость сил охраны общественного правопорядка. Социальная революция проходит стадии революционного взрыва, когда базовые потребности находят выход и разрушают страну, и контрреволюции, когда эти потребности обуздывают.

Социолог утверждал, что общество без расслоения и неравенства — миф. Меняться могут формы и пропорции расслоения, но суть его постоянна. Стратификация является неизменной характеристикой любого организованного общества и существует в недемократическом обществе и в обществе с «процветающей демократией».

Также Питирим Сорокин говорил о наличии в обществе социальной мобильности двух типов — вертикальной и горизонтальной. Социальная мобильность означает переход из одной социальной позиции в другую, своеобразный «лифт» для перемещения как внутри социальной группы, так и между группами. Социальная стратификация и мобильность в обществе предопределены тем, что люди не равны по своим физическим силам, умственным способностям, наклонностям, вкусам и т.д. и самим фактом их совместной деятельности. Совместная деятельность требует организации, а организация немыслима без руководителей и подчиненных. Поскольку общество всегда стратифицировано, то ему свойственно неравенство, но это неравенство должно быть разумным.

Общество должно стремиться к такому состоянию, при котором человек может развивать свои способности, и помочь обществу в этом могут наука и чутьё масс, а не революции. В работе «Социология революции» (1925 г.) ученый называет революцию «великой трагедией» и определяет ее как «машину смерти, нарочито уничтожающую с обеих сторон самые здоровые и трудоспособные, самые выдающиеся, одаренные, волевые и умственно квалифицированные элементы населения». Революция сопровождается насилием и жестокостью, сокращением свободы, а не ее приращением. Она деформирует социальную структуру общества, ухудшает экономическое и культурное положение рабочего класса. Единственным способом улучшения и реконструкции социальной жизни могут быть только реформы, проводимые правовыми и конституционными средствами. Каждой реформе должно предшествовать научное исследование конкретных социальных условий, и каждая реформа должна предварительно «тестироваться» в малом социальном масштабе.

В своем труде ученый рассматривает историческую действительность как целостное единство различных культурных систем. Подчеркивая своеобразие каждой культуры, философ вместе с тем акцентирует внимание не только на общих чертах в их исторической судьбе, но фиксирует единые и неизменные тенденции, идеи, проблемы, составляющие то, что определяет содержание каждой культуры и выражает ее главную ценность, которая, в свою очередь, является «основой и фундаментом всякой культуры».

По масштабу замысла и исполнения с работой «Социальная и культурная динамика» Питирима Сорокина в истории общественных наук могут сравниться лишь немногие. Можно вспомнить «Протестантскую этику и дух капитализма» Макса Вебера, но выдающийся немецкий социолог все-таки ставил перед собой более узкую задачу – проанализировать связь между идеологией Реформации и капиталистическим способом производства, что не предусматривало «похода» обратно в глубь столетий, в античность, и на другие континенты. Ближе к Сорокину в этом смысле находятся Освальд Шпенглер с его «Закатом Европы» и 12-томное «Постижение истории» Арнольда Тойнби. Сорокин, впрочем, не получил при жизни того же признания своего шедевра, как перечисленные авторы. Причина этого не в качестве его труда – он ничем не уступает в этом параметре ни Шпенглеру, ни Тойнби – и даже не в недоброжелательности коллег. Скорее, книга так и не получила должного признания в свое время по причине ее «несвоевременности». В начале ХХ века исследования, пытавшиеся проникнуть в «смысл истории», были крайне популярны. Но к тому времени, когда вышла книга П.А. Сорокина, общественная и научная нужда в новых исследованиях была во многом уже утолена, и «Динамика» попала на период иссякающего интереса, к тому же ей было трудно привлечь широкое читательское внимание, так как она не была занятным и легким чтением, наподобие «Постижения истории», а требовала серьезной социологической и общекультурной подготовки, без которой невозможно было пробиться через частоколы специальных терминов и статистических выкладок. Поэтому монументальный сорокинский труд хотя и получил ряд одобрительных откликов от авторитетных специалистов и вызвал довольно ожесточенную дискуссию в социологической прессе, в основном прошел мимо читателя: глубоко вникать в его содержание и смысл никто не хотел, ученые уже к тому времени подустали от многочисленных «философствований» на предмет истории.

Однако, похоже, что период замалчивания для идей Сорокина постепенно проходит. Все более очевидным становится, что его теории и интуиция проникали в историю гораздо глубже и предсказывали будущее планеты гораздо точнее, чем это делали его коллеги. Одним из этих предсказаний было то, что сегодня принято называть популярным словом «глобализация». Ученый, по-видимому, был первым, кто обнаружил этот процесс и правильно предсказал его неуклонное усиление и серьезность последствий. Более того, точнее, чем кто-либо иной, он идентифицировал точку напряженности в этом явлении. Если подавляющее большинство авторов писали об экономике и о том, что именно экономические связи и взаимопроникновение международных корпораций и организаций будут главными факторами, определяющими международные отношения в будущие десятилетия, Сорокин, указывая на экономику как важный элемент текущих процессов, узловой точкой, вокруг которой будут концентрироваться главные конфликты и противостояния грядущих лет, называл ценностные различия между странами и регионами. Пока окружающие спорили об идеологическом конфликте коммунизма и капитализма, Сорокин уже ясно видел, что это разногласие, сводившееся, в конечном счете, к разнице между экономическими моделями, оказывалось второстепенным, а на передний план выходили столкновения, основанные на представлениях о мире, проистекающих из общефилософских и религиозных идей. Важность этой мысли стала очевидной для научного сообщества только в конце века, когда в центре научной дискуссии оказались известные работы «Конец истории» Френсиса Фукуямы и «Столкновение цивилизаций» Сэмюэла Хантингтона.

Но если важность этой проблемы, поднятой Питиримом Сорокиным, сегодня ясна всем – что хорошо видно на ценностной подоплеке самых разных политических явлений, включая терроризм и деятельность радикальных религиозных движений – то другая тема, о которой он неустанно говорил в конце своей карьеры ученого, еще, по-видимому, осознается не столь серьезно. Речь идет о коллективной ответственности за судьбу планеты и народов на ней живущих. Сорокин, прекрасно понимая, что мир драматическим образом изменился, что в нем уже нельзя изолироваться за полосой воды или горной грядой, призывал очень серьезно воспринимать то, что сегодня мы называем «глобальными проблемами». Обычно при этом подразумевают экологию, глобальное потепление, голод и нищету и, разумеется, угрозу ядерной войны и задачу поддержания мира. Сорокин фокусировал свое внимание на войне и революциях (последние он считал крайне негативными явлениями, безотносительно целей и содержания революций), но он, в отличие от современных политиков, главную проблему видел в том, чтобы устранить опасность конфликтов на фундаментальном уровне – через признание общих угроз и консенсус по поводу наиболее общих принципов организации жизни. Построение гармоничного общества на местном и международном уровнях – вот что должно было, с его точки зрения, спасти положение. Трудно признать, что этот призыв Сорокина усвоен потомками. Думается, взгляд на сегодняшнюю ситуацию в мире убедил бы его еще раз в том, что его диагноз происходящего на планете остается верным: мир находится в состоянии кризиса, вызванного переходом от одной социокультурной системы к другой, и свидетельство тому – нескончаемые конфликты и войны в самых разных уголках планеты.

Призыв к отказу от мелкого эгоизма и индивидуализма в пользу новой этики, этики ответственности, был новым и решительным шагом Сорокина в развитии современного учения о морали. Раз мир стремительно консолидируется и границы между странами и континентами неуклонно сближаются, то ничья проблема долее не является локальной, и проблемы одного региона становятся общими проблемами. В глобальном мире можно действовать, только учитывая интересы всех и только будучи готовыми жертвовать своими частными интересами и выгодой ради достижения общих целей – мира и благоденствия всех народов. Парадокс заключается в том, что классическая этика, говорим ли мы об этике Аристотеля, деонтологической или утилитаристской этике, до конца с этой задачей не справляется – она способна дать частные и частичные решения, но упускает из виду широкую картину реальности. Эту часть учения Сорокина еще предстоит заново открыть и усвоить.